Арендовал я тогда помещение под автосервис в тихом и спокойном месте: близко нет жилых домов, рядом промышленные предприятия, територия окружена забором и деревьями... А в помещении автосервиса жил полубомж-полусторож Анатолий. Анатолий с семьёй эмигрировал из Узбекистана, где во времена СССР жил в славном городе Ташкенте. Семью свою (жену и двух несовершеннолетних детей) он смог определить на проживание в женское общежитие при каком-то заводе, а сам был вынужден бомжевать.На жизнь Анатолий зарабатывал мытьём маршрутных автобусов из шланга с водой, благо недалеко была конечная остановка нескольких маршрутов. Ночью он охранял помещение своим храпом, а днём бродил по окресным лесам в поисках грибов или сидел с удочкой на берегу одного из ближайших водоёмов.

Как-то раз, жарким летним днём, мы пили чай после обеденного перерыва. Вдруг появляется Анатолий: "Мужики, помогите две коробки дотащить!" Что за коробки? Выходим на улицу. Недалеко стоят две картонные коробки. Подходим, читаем этикетку. Этикетка гласит, что содержимое коробки - 12 кг. кондитерских изделий в каждой, именуемых, в некоторых кругах, печеньками в клеточку, а в простонародье вафлями. Причём срок хранения истёк буквально вчера. Ну да мы люди не гордые и не брезгливые - взяли по коробке и занесли в помещение. Там вскрыли, попробовали - нормальные такие печеньки оказались. Порассуждали маленько на тему, что если срок хранения 90 суток, то на девяностопервые они точно не должны испортиться. А потом, естественно, и задались вопросом происхождения права собственности на сии кондитерские изделия у Анатолия: "Толик, ты где вафли спиздил?"

И поведал Анатолий нам такую историю.
- Иду я по лесу, грибы ищу. Вдруг слышу звуки какие-то непонятные. Пошёл туда. Иду, вижу - в кустах мужик бабу прёт. Самозабвенно так прёт, ничего вокруг не замечая. А неподалёку стоят две вот эти самые коробки. Ну я их прихватил потихоньку, подумав, что они наверное ничейные, и удалился на цыпочках, чтобы мужика с бабой не обламывать... Ну и сюда понёс, думаю: "Нашим мужикам к чаю гостинец будет!"
Ну попили мы чайку, я и говорю мужикам: "Уберите куда-нибудь с глаз долой эти коробки, а то вдруг кому-нибудь вспомнится, что это его..."
Убрали мужики коробки в укромное место, и буквально через пятнадцать минут заходит к нам начальник охраны одного из соседних предприятий - мужчина роста небольшого и телосложения отнюдь не богатырского. По лицу видно - растроен чем-то человек. "Что случилось?" - спрашиваем, - "что опечалило тебя, мил человек?"
- Да, вот, - говорит. - Попросила меня заведующая нашей столовой помочь ей по хозяйству, а в замен пообещала две коробки вафель просроченных. Так вафли нормальные были - всего один день просроченные. Их ещё есть можно было. Я и согласился. А пока по хозяйству помогал, у меня кто-то вафли спёр. Вот хожу, спрашиваю, может видел кто...
- Нет, - говорим, - не видели ничего. - А сами еле сдерживаем улыбки. Надо сказать, что заведующая была незамужней женщиной лет пятидесяти с лишним, весьма крупных габаритов и, как нам до этого казалось, строгих нравов.
- Я, - продолжает сокрушаться начальник охраны, - буквально на несколько минут отвлёкся, пока помощь оказывал. А вафли в сторонке поставил. Закончил дело, смотрю, а вафель уже нет...
Вижу, мужики еле улыбки сдерживают, представляя этого довольно хилого субъекта в объятиях заведующей столовой. И тут Анатолий выдаёт перл, который я не в состоянии забыть уже много лет. Как в тот момент не рассмеялась вся бригада автослесарей, для меня до сих пор является загадкой и образцом поистинне самурайской сдержанности в эмоциях. А сказал Толик, проникновенно-сочуствующим тоном, буквально следующее:
- Да-а-а, брат... Проебал ты свои вафли...